История строительства Выборгского замка

1. Замок в 1293-1322 г.г.

Стратиграфические наблюдения, сделанные во время раскопок на Кузнечном дворе позволяют утверждать, что сразу после разгрома деревянного карельского острожка шведы на свежем пожарище приступили к строительству каменного замка. Письменные источники не указывают каким он был. Известно лишь, что с самого начала "В камень одели крепости стены" (Хроника Эрика, 1994,47). Весной следующего года его уже осаждали новгородцы, но безуспешно. В дальнейшем самую серьезную осаду с применением камнеметных машин новая крепость выдержала в 1322 г. Все эти события происходили на начальном этапе существования укрепления, в период, когда военные возможности новгородских дружин наглядно демонстрировались успешным захватом таких крепостей, как Карела в 1295 г., Ландскрона в 1300 г. и сильнейшего в Финляндии шведского замка Або в 1318 г. Приведенные примеры косвенным образом указывают на то, что в Выборгском замке новгородцы с самого начала столкнулись с достаточно умело построенными и мощными фортификационными сооружениями. Выявление их конструкции на начальном этапе существования стало возможным только после археологических исследований.

Начальная застройка островного холма с точки зрения планировочной структуры могла быть выполнена лишь в двух возможных вариантах. В первом случае комплекс построек мог представлять собой замкнутый "кастелл" с квадратной башней в центре северо-западного фронта стен. Именно таким был заложен прямой предшественник Выборга в Финляндии - шведский замок Або. При этом прямоугольник оборонительного пояса мог охватывать не более двух третей всей площади возвышенности. Тогда остальная территория вершины холма, носящая сейчас название Кузнечного двора, не входила в систему основной застройки, а должна была играть роль "форбурга".

Предположительный вид Выборгского замка в 1-й половине XIV века.

Во втором случае башня Олафа и стены не связывались между собой (по крайней мере на всю высоту стен). Оборонительный пояс охватывал весь периметр возвышенности с отдельностоящим донжоном в центре. Эту планировку уже нельзя назвать "картельной". Элементы регулярности присутствовали только в восточной половине оборонительной линии. Результаты раскопок рассмотренные на фоне до кументальных материалов позволяют уверенно высказаться в пользу именно этого, второго варианта.

1.1 Оборонительная стена на вершине холма

В ходе современных (60-е -80-е годы) археологических раскопок на Кузнечном дворе вскрыт и изучен весь сохранившийся периметр оборонительной стены, огибавшей северо-западный склон холма. Ее толщина у основания колеблется от 1.6 до 2.0 м, фундамент выполнен из крупных обломков камня без раствора. Техника гранитной кладки обычная для средневековья - лицевая валунная облицовка прикрывает забутовку из обломков камня на прочном растворе. На северном и южном фасадах наружная лицевая кладка местами проходит в облицовку скального склона холма. Планировка стены в общих чертах повторяет конфигурацию его верхней границы. К северо-западу от башни Олафа стена образует почти правильный полукруг с радиусом около 14 м, переходящий восточнее в прямолинейные отрезки с небольшими изломами, соединявшиеся на юге с внешней стеной Главного флигеля, на севере - Винного погреба.

Юго-западный отрезок стены сохранил проем, являвшийся въездными воротами на площадку холма. Фундамент стены в этом месте прерывается. Существование здесь въезда отмечено в документах XVI в. и на планах 1615 и 1703 г. Второе воротное устройство существовало на северном отрезке этой стены, разобранном вместе с фундаментом, видимо в XIX в. Исходя их документов, еще в XVI в. к обоим воротам подводили фундаментальные каменные лестницы, а сами проемы были оформлены каменными сводами.

Нет никаких оснований выделять для стены, окружавшей эту часть холма, несколько строительных этапов. Но важным представляется вопрос о ее соотношении с внешними стенами регулярной восточной половины замка и вытекающая отсюда их относительная хро- нология. Решение было найдено при раскопках у юго-западного угла Главного флигеля и на стыке стены Кузнечного двора с Винным погребом. В обоих случаях их кладка в цокольной части составляла единое целое, что свидетельствует о несомненной одновременности сооружения всей стены. Таким образом, внешние стены Главного, Северного, Восточного флигелей и первоначального Винного погреба являлись на начальном этапе единым каменным оборонительным поясом, охватившим всю вершину островной возвышенности.

Следует отметить, что визуальное выявление границ разновременных кладок на наружных неоштукатуренных фасадах центральных корпусов значительно затрудняют современная обмазка швов и весьма небольшое различие размеров валунного камня, использованного в строительстве в разное время. Исключение составляют участки кладки, выполненные в XVI в. на Восточном и XIX в. на Южном флигеле. Однако при тщательном осмотре наружных фасадов современных главных корпусов можно достаточно точно определить верхнюю границу самой первой стены, сохранившуюся на различную высоту. Основным критерием здесь служит явная разница в формах и размерах булыжного камня, использованного в облицовке фасадов. Наиболее древняя нижняя часть кладки выполнена из слегка уплощенных валунов, положенных острым ребром наружу, более поздняя, верхняя кладка (до верхнего этажа из тесанных прямоугольных блоков, или кирпича) - из округлых валунных камней несколько большего, чем в нижней части, размера. На внешнем фасаде Южного флигеля граница двух кладок проходит почти по ровной горизонтали над верхним срезом окон первого (не считая полуподвального) этажа. Современные обмеры показывают сохранившуюся высоту этой первой стены замка в пределах 6-6,5 м. над уровнем вершины холма. На начальном этапе эта высота наверняка была большей, во всяком случае, с южной стороны.

Значительно хуже первоначальная кладка сохранилась на восточном окончании Северного флигеля. Здесь она не превышает высоты 3 м, но весьма существенно, что в западной оконечности флигеля она достигает уже известного уровня - 6 метров.

Прямое отношение к дате строительства каменной оборонительной стены Кузнечного двора, а, следовательно, и наружных обводов главных корпусов, имеет слой пожара, выявленный раскопками на площадке двора. Этот пожар происходил на территории, уже защищенной каменной стеной, поэтому дата находок из слоя определяет верхнюю хронологическую границу появления этого оборонительного пояса.

Наиболее многочисленную категорию предметов отсюда составляют втульчатые и черешковые наконечники стрел XIV в., многие из которых повреждены явно при попаданиях в камни. Это обстоятельство не оставляет сомнения, что появились они здесь в результате обстрела.

С тем же пожаром следует связывать и мощный углистый слой, вскрытый непосредственно на фундаменте главной башни замка. Оттуда происходит целая серия инструментов для обработки кости и цветных металлов, найденных вместе с многочисленными отходами листовой бронзы и рога, заготовками роговых изделий, сломанным оружием, обломками разнообразных железных изделий . Весь комплекс предметов позволяет достаточно уверенно говорить о существовании здесь в момент пожара мастерской по обработке кости и листовой бронзы. Возможно, здесь же ремонтировалось оружие и металлические элементы снаряжения всадников начала XIУ в. Вопрос о бронзолитейном производстве в этой мастерской теперь, видимо, навсегда останется открытым. Единственный, найденный на территории Кузнечного двора почти целый экземпляр литейного тигля со следами медных шлаков происходит из переотложенного слоя строительного мусора за пределами сгоревшей мастерской.

Обстрел крепости и пожар, при котором выгорела деревянная застройка Кузнечного двора и погибла мастерская под стеной башни Святого Олафа, судя по всему комплексу предметов, произошел не позднее середины XIV в. Самым крупным военным событием этого времени была почти месячная осада замка русским отрядом в 1322 г., применявшим осадные машины. Среди них вполне мог находится и станковый арбалет, стрела которого с острием, поврежденным от попадания в камень, найдена на территории двора.

Высота стены Кузнечного двора на рисунке южного фасада замка 1703 г. фиксируется на уровне третьего (не считая полуподвального) этажа главного флигеля и, что весьма существенно, совпадает с верхней горизонталью кладки второго, более позднего строительного этапа. Но если учесть, что нижняя более ранняя кладка сохранилась на высоту до 6.5 м, то высота первой стены вместе с бруствером не могла быть менее 7 м. Весьма примечательно, что на стене Южного флигеля нижний стыковочный шов совпадает с верхом наиболее толстой кладкой первого строительного этапа, доходящей на разрезе Я. Аренберга до пола второго этажа. Важнейшим составляющим обороноспособности первого замка выступала башня Святого Олафа, возведенная в центре защищенного стеной пространства. На начальной стадии она была на всю высоту прямоугольной (15.5 х 15.6 м) со стенами толщиной в основании 4,5 м. Первоначальная высота ее неизвестна, но следы балок деревянной галереи - хурды по верху древней части кладки позволяют, вопреки существующему мнению, допустить, что она не достигала и высоты современного четырехгранного основания. Но несмотря на это, первоначальную башню можно отнести к одной из крупнейших построек такого рода в североевропейском средневековье. По конструктивным особенностям ее можно отнести к "бергфридам" с колодцео-бразным цокольным этажом, высоко расположенным входом и сводчатым перекрытием второго яруса. Этот старонемецкий тип башни широко применялся в оборонительных постройках Европы (Борнштедт, Эрклебен, Уммендорф и др.).

В момент закладки шведами Выборга такие башни для центральной Европы стали уже почти анахронизмом. Но Швеция, как европейская периферия еще продолжительное время весьма отставала от нее не только в приемах построения обороны, но и в развитии архитектуры в целом. Массивная башня как нельзя лучше подошла к схеме построения первого Выборгского замка и согласно существовавшего тогда принципа вертикальной обороны позволяла контролировать не только весь периметр стены, но и оба пролива. Ее размеры и толщина стен позволяют допустить, что первоначально шведы планировали строительство только одной башни, в которой вполне мог разместиться гарнизон. Но осознание важности местоположения новой крепости, незамедлительно подчеркнутое попыткой новгородцев захватить ее, заставило основателей защитить стеной всю вершину холма.

Кроме стены и башни Святого Олафа на первом этапе строительства замка внутри защищенного пространства были возведены и другие каменные постройки. Одна из них была вскрыта при раскопках у южных ворот Кузнечного двора. Это было узкое (3 х 5.1 м) сооружение, фундамент которого составлял единое целое с фундаментом оборонительного пояса. Скорее всего, это было привратное помещение для стражи с булыжным и кирпичным полом. Возможно, что южная часть периметра стен на Кузнечном дворе уже с самого начала имела каменные пристройки различного назначения. Невыразительные следы таких построек выявлены раскопками, но плохая сохранность и переотложенность напластований оставляют вопрос их датировки пока открытым. Основная же площадь Кузнечного двора во все времена имела только деревянную застройку. Каменными могли быть только какие-то сооружения, исчезнувшие впоследствии под главными корпусами и винным погребом.

Принимая во внимание, что объем работ по строительству стены и башни Святого Олафа был весьма значительным, а в 1322 г. эти укрепления уже подверглись правильной долговременной осаде с применением военных машин, можно заключить, что к этому моменту их возведение вполне могло быть завершено.

По результатам археологических исследований планировка первой каменной шведской крепости на Замковом острове складывалась из центральной боевой квадратной в плане башни-донжона и не связанных с ней окружающих стен. Этот вывод находит подтверждение и в документах XVI-XVI1 вв., и в архитектурном обследовании сохранившихся зданий.

Касаясь типологии этого первого каменного замка, следует признать, что по планировочному решению это был своеобразный строительный гибрид. Явно присутствующее стремление к регулярности не пылилось здесь в беспрекословное использование такого строительного штампа, каким в конце XIII в. уже являлась "картельная" схема. Это обстоятельство особо подчеркивает строгая четырехфланговая прямолинейность непосредственных предшественников Выборга - замков Або и Тавастсгус. Подобное отступление от установившейся традиции нельзя назвать консервативным, но оно не было и новшеством. ХII-ХIII вв в самой Швеции и при покорении финских земель был сооружен целый ряд крепостей, планы которых, имея тенденцию к регулярности, в основном подчинялись рельефу местности (Кальмар, Стенберг, Юнкар-сборг и др.). От его ближайших соседей в центральных и западно-финских землях первый Выборгский замок отличало местоположение главной башни. Подчиненность контура стены конфигурации островного плато оставляло самым удобным и тактически обоснованным местом для ее размещения геометрический центр защищенного пространства. Кроме стран западной Европы такой строительный прием применялся и в ряде шведских и южноприбалтийских крепостей, построенных, как правило, на основе регулярного плана - Куресааре, Нарва и др.

С момента закладки в 1293 г. жизнь в Выборгском замке протекала без перерывов. В ней были периоды подъемов и спадов, отражавшихся в первую очередь в самой дорогостоящей сфере - строительных мероприятиях. Но на основе всего комплекса имеющихся сейчас данных время от 1293 до 1322 гг. можно выделить, как первый строительный этап формирования фундаментальной застройки острова.

В политическом отношении, на фоне борьбы Новгорода и Швеции за обладание финскими землями, постройка каменного замка европейского уровня значительно усилила здесь позиции последней. Его появление стало самым заметным материальным итогом "миссионерского" периода, правовая сторона которого получила юридическое оформление в Ореховецком договоре 1323 г., надолго разделившем Карелию на сферы влияния Швеции и Руси.

2. Строительные мероприятия 1442-1499 г.г.

После завершения первой фазы строительства и до появления развитых артиллерийских каменно-земляных конструкций возведение новых укреплений замка происходило в основном применительно к конкретным требованиям усиления обороны совершенно определенных направлений. При этом планировке новых фортификационных сооружений присущи строго индивидуальные черты. В замке это прежде всего выразилось в появлении новой наружной линии обороны, направленной в сторону моста. Строительство этого перехода, соединявшего западный и восточный берега пролива и проходившего вдоль южной границы острова, можно связывать с развитием торгово-ремесленного предместья на материковом мысу к востоку от замка. Выгодное местоположение новой крепости и усиление шведского влияния в восточнофинских землях стимулировали быстрый рост ее населения. Уже в XIV в. на восточном мысу располагались жилые и хозяйственные постройки. Статус Выборга настолько вырос, что в 1403 г. он получил официальные права города. Не исключено, что уже в начале XIV в. наплавной мост соединил форбург с замком. Кроме того, его западное окончание открывало дорогу на Або. Но нет никаких достоверных свидетельств того, что до 70-х гг. XV в. восточное предместье было защищено укреплениями. Поэтому открытый с обеих сторон мост оставлял реальную возможность неожиданного нападения на замок, который являлся сосредоточием административно-политической жизни и резиденцией наместника. Все эти обстоятельства во многом определили появление дополнительной линии обороны именно на южном берегу острова. Рассмотрение документов XVI в. и графических материалов XVII - XVIII вв. уже позволяет сделать определенные выводы о наличии укреплений и их конструкции именно с этой стороны острова. Прежде всего это стена с двумя прямоугольными постройками между внешней и внутренней оборонительными линиями к югу от главного корпуса. В документах 1552-1553 гг. отмечено, что там имелись стены "вверху и внизу", то есть ниже линии первой стены островного холма располагалась еще одна каменная оборонительная преграда, причем уже тогла ее зубцы требовали ремонта. Связанные с этой стеной две прямоугольные постройки имели внутри сквозные проезды вдоль ее оси. Их планировка и конструктивная связь со стеной, отчетливо показанная на плане 1615 г., не оставляют сомнения, что это были усиливавшие оборону проездные башни. А.Хакман уже отмечал, что, согласно документам, на стороне, обращенной к городу, оборонительная стена имела две разные по размеру башни: большую - Караульную и меньшую - Новую. Относительно даты их постройки, а соответственно и стены, следует отметить, что но требованию короля Густава Ваш обе башни в 1546 г. ремонтировались как устаревшие.

В связи с этим важно подчеркнуть, что единственное известие о строительных работах в предыдущее время связано с именем Карла Кнутссона, бывшего наместником в Выборге в 1442-1448 гг. Именно он, согласно хронике его деяний, превратил замок в замечательный дворец, построив красивые здания и стены с башнями.

Предположительный вид Выборгского замка в середине XV века.

По результатам раскопок новая оборонительная линия представляла собой каменную стену, планировка которой в общих чертах повторяла контур первоначального южного берега острова. Ее толщина на всей вскрытой протяженности достигала 2,2 м. Наружный фасад сохранился по вертикали на 4,5-5 м. На высоте 4.5 м от основания толщу стены пронизывают отверстия балок галереи боевого хода. Попасть на нее можно было по винтовой лестнице, устроенной на плоскости внутреннего фасада. Основанием стены служил фундамент из скрепленных раствором камней, со стороны двора много превышающий толщину самой стены. Площадка двора была вымощена крупными плоскими сколами гранита, располагавшимися на фундаменте оборонительной линии. Стена выявлена раскопками на всей сохранившейся протяженности и только 20 м не достигала дома Коменданта при въезде на остров. Здесь исследования еще не проводились. Принимая во внимание, что уровень нивелировки стенной кладки местами сохраняется на 0.7 м. выше отверстий балок боевой галереи, можно достаточно точно реконструировать полную высоту сооружения. Учитывая защитное прикрытие, необходимое для стоящего на галерее человека, она составляла не менее 6 м. В местах, определяемых планом 1615 г. найдены встроенные в стену каменные основания Новой и Караульной башен, построенных одновременно с оборонительным поясом. При этом фланкирующими качествами обладала только Новая башня. Караульная всем объемом располагалась за плоскостью стены. Третья башня этой новой внешней линии, названная в документах Пожарной, располагалась на месте более позднего дома Коменданта.

Конструкция лестницы на боевую галерею самым тесным образом связывалась с рельефом. Поскольку стена располагалась в основании склона холма, то высота ее внутреннего фасада была несколько меньше высоты наружного. Кроме того, уровень двора, мощенного гранитными плитами, от которых начиналась лестница, был дополнительно поднят и выровнен по горизонтали за счет сооружения широкого фундамента, далеко выдающегося за внутренние лицевые обводы стены. Несомненная зависимость начала лестницы от уровня мостовой не позволяет допустить значительного хронологического разрыва в их строительстве. При этом, для датировки всей южной оборонительной линии особо важным представляются те находки, которые оказались законсервированными между фундаментом стены и мостовой. Прежде всего, это уже рядовые для Выборга образцы оружия - арбалетные наконечники. Под мостовой перед лестницей на площади не более 6 кв.м их найдено 8 экземпляров. В отличие от найденных на Кузнечном дворе, среди них отмечено меньшее разнообразие форм. Такие наконечники получили развитие в середине XIV в. и были популярны в течение всего XV в. Вместе с наконечниками найдена монета, чеканенная в Ревеле в 1414-1441 гг.

Датировка указанных находок заставляет вспомнить об упомянутой хроникой строительной деятельности Карла Кнутсона во времена его наместничества в Выборге. Поэтому появление южной оборонительной линии достаточно уверенно можно отнести к периоду между 1442 и 1446 гг.

Западная оконечность нового укрепления достаточно обоснованно реконструируется по результатам раскопок и плану замка 1615 г. Она охватывала южную половину современного Переднего двора и соединялась с первыми укреплениями на вершине островного холма. В результате строительства южной стены, образовавшей новую прибрежную линию обороны, Выборгский замок дополнительно усилили цвингером - конструкцией, широко распространенной в европейской средневековой фортификации. Подобным же образом, примерно в то же время была усилена защита епископского замка Куста на юго-западном побережье Финляндии .

Возведение в 1442-1448 гг. цвингера и появление капитальной застройки в регулярной восточной половине первого укрепления можно выделить как второй строительный этап Выборгского замка. Сооружение жилых зданий внутри стен XIII-XIV вв. повлекло частичную перестройку верхних ярусов первого оборонительного пояса и их увеличение по высоте на 5-6 м. С этого момента полная высота сооружений на вершине холма составляла не менее 12 м. Внутри верхний ярус Южного и Восточного флигелей был выполнен в виде сводчатого боевого хода, конструкция которого зафиксирована на фотографиях XIX в.

Следует особо подчеркнуть, что комплекс главных зданий замка на вершине островного холма утратил свои средневековые интерьеры после ремонта 1891-1894 гг. Поэтому архитектурное изучение этих построек вряд ли теперь позволит на натуре выявить хотя бы главные строительные периоды их формирования, как это удалось сделать, например, Кнуту Драке для замка Хямеенлинна и Антеро Синисало для крепости Олавинлинна.

В то же время, сейчас, после многолетней работы в архивах Финляндии, Швеции и России выявлен большой блок чертежей, зафиксировавших архитектурные особенности интерьеров главных зданий до пожаров и глобальной перестройки конца XIX в. Эти графические документы, относящиеся главным образом к XVIII-XIX вв., конечно, не позволяют детально воссоздать весь процесс строительства комплекса главных корпусов. Но они дают вполне реальную возможность реконструировать их планировку и интерьеры на заключительном средневековом этапе их формирования.

Особо следует отметить, что изображения ряда интерьеров Главного и Восточного флигелей с достаточно достоверно показанной конструкцией таких важных датирующих элементов, как своды, позволяет соотнести появление этих построек со строительной деятельностью Карла Кнутсона в 1442-1448 гг. Хронологически строительные изменения второго этапа могут выходить за рамки периода наместничества в Выборге Карла Кнутсона. Это относится к круглой башне на юго-восточном углу главных корпусов. А.Хакман справедливо отметил, что гербы рода Тоттов и Стена Стуре, располагавшиеся в оконных нишах башни, могут свидетельствовать о строительной деятельности этих дворян. Прогрессивная для Выборга того времени форма башни и отсутствие перевязки с кладкой первой стены практически исключают возможность ее появления до XV в. Хотя круглые башни уже в XIV в. не были новшеством не только для центральной, но и для северной Европы, в том числе и Швеции. Примечательно, что именно около 1500 года была повышена примерно на треть башня Длинный Герман на юго-западном углу Таллинского Вышгорода. Это мероприятие прямо связано с приспособлением старой башни для наблюдательных целей и использования огнестрельного оружия. По своему расположению и назначению Круглая башня Выборгского замка играла ту же самую роль. Главная башня - Святого Олафа в это время еще сохраняла свой "доартиллерийский" облик.

Характеризуя новую внешнюю линию линию обороны, следует отметить, что стена с башнями не была рассчитана на применение огнестрельного оружия. Ее появление лишь в значительной мере усилило традиционную вертикальную защиту, которая с этого момента складывалась из двух ступенеобразных боевых ярусов. Подобный прием модернизации сложившейся системы обороны с помощью выдвинутой вперед, но более низкой стены применен в целом ряде европейских крепостей периода появления артиллерии. Из всех построек второго этапа, как артиллерийскую, следует отметить только угловую Круглую башню. Она, скорее всего, являлась одним из результатов многогранной оборонно-строительной деятельности Эрика Аксельсона Тотта, который, как известно, при возведении крепости Олавинлинна и городской стены Выборга уже учитывал применение наступательной и защитной артиллерии. Но на фоне традиционных средневековых принципов построения пассивной обороны появление небольшой прогрессивной башни свидетельствует не более, чем о первых опытах в артиллерийской фортификации.

Краткая справка об авторе: В.А. Тюленев (1947-1996), ученый, работал в Институте истории материальной культуры Российской Академии Наук (ИИМК РАН), проводил архитектурно-археологические исследования в Выборге в 1980-88 гг., под его руководством экспедицией ИИМК РАН в 1990 г. был начат поиск затонувших судов у мыса Крестовый (продолженный затем обществом "Память Балтики").

вторник, 16 декабря 2014 г.